А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я #    библиография



Вернуться на предыдущую страницу

   Антология

   
Юрий ПРОСКУРЯКОВ (Москва) — поэт, прозаик, драматург, художник, филолог, лингвист. Публикации стихов, переводов стихов и прозы. Кн.: ОВЕРЛЕИ ИЛИ как облегчить себе жизнь в трудные времена. (М., 1999). Основатель МАГЕСТЕТИКИ — новой концепции человеческой деятельности, являющейся областью на границе жанров искусства, психотерапии, поведенческих новаций и динамического проектирования. Считает себя ИЕРАРХОТЕХНОЛОГОМ.



вов и иов
(очерк мудрой истории ссср
)

...когда он утром вышел из хедера,
ульяновился радостно рассвет,
возможно в ожиданье спецотдела
на много долгих чеканутых лет.
йов, не обрезав плоть, обрезал пейсы,
обрезав тору, маркса отпустил,
он отрастил колеса, встав на рельсы,
и, как мацу, коммуну полюбил.
вов I-ый сгнил и крякнул, ленинувшись,
и папуасы плакали во ржи,
чернело солнце, тьмой своей согнувшись,
еще не закебуцив рубежи,
йов неумелой маузер рукою
учился по аврорски матросить,
невою, юдофобскою рекою,
желал себя навеки окропить,
но йова не любил народ россии,
в еврея верить вынужден, в христа,
он купола разрушил золотые,
не сдуру уж, конечно, неспроста.
но йов не одобрял такие средства,
что взять с него, ведь он космополит,
он бился за культурное наследство
и в результате партией был бит.
и тут иосиф стал дальневосточить,
фашиствуя, гнобить его родню,
его девиц лаврентий тайно дрочить
продолжил, но терпя эту фигню,
себя йов соловчил, потом гулагил,
терпел обиды, равенство любя,
то лес валил, то золотишко драгил,
и красным флагом осенял себя,
затем его почти перестреляли,
но он на фронт — фашистить гитлерюг
отправился, — уж как его гоняли,
на север, запад, на восток, на юг,
он как-то выжил, тихо захрущёвел,
совсем забыл, что он вредитель-врач,
то анекдотил лихо, то суровел,
то выходил на сцену, как скрипач.
народ его бульдозерил за это
и макашовил подленько жидом,
а он вовсю наyчил свое гетто,
и в палестине возрождал свой дом.
в бреду бежал от лёни-идиота,
за что его андропа укорял,
смотрела с сожалением европа,
как он то горбачёвел, то ельчал.
всe, что достиг он, вскоре без базара,
пошло тупым спортсменам на расход,
молился он, за что такая кара,
за что еврей терпеть таких невзгод,
еврей не делал русскому кавказа,
еврей на вов обиды не таил,
за это вов в глубинах унитаза,
врагов народа, добрый, не топил.
а вот еврей, теперь не любит вову,
зато уж вове люб теперь еврей,
и вновь торчать несчастному иову,
на перекрестке ста семнадцати морей...




Стихотворения были опубликованы в журнале "Футурум-АРТ" (№ 2 (6), 2004 г.).



* * *

Любовь машин — это торнадо глаз —
засасывает коктейлем ревущий магнит,
в животе твоем помещается автоваз
миллиардами пуль рейтинг звенит.
Я завожу металлических пчел,
сладкой ветошью облизав им зад,
все твои колебания я учел,
и бешеные тусовки твоих номад.
Сварливые гунны — мы жрем металл,
свинца и ртути на деснах рахат-лукум,
отполированных взрывом я не ласкал,
в атриум запчастей превращая ум.
Грохотом камня я воровал бензин,
суднами сумасшедших домов у дверей,
и шестерни цветов твоих целовал один...
груди капканов с лица своего сбрей...



* * *

четверозначный волчонок
первый глаз золотой
второй озерный
третий глаз шестерня мельницы у ручья
четвертый глаз — пустыня ночи
серебряная балерина
чертовой полосы на топографической карте



* * *

а спрошено будет
не отвечай
а ответишь
встань у спиральной дороги своих остановившихся
                                                                                    часов
вдыхать весну каменеющим пахом



* * *

Маленькая луна круглей твоей груди
В узком просвете улицы
Так низко висит,
Что почти не видно целующуюся пару.
Огромный парусиновый самолет
Медленнее мысли Эдгара По
Ползет над кафе,
В котором на кружку пива не наскрести,
Раздвигает спокойную печаль вечера.
Набегающая волна
Вращает луну —
Рублевую монету в скользких пальцах крупье.
Горе — орел. Решка — счастье.
Горе — счастье. Орел — решка.
Ноги твои в водорослях забвенья.
Не забыть твоих глаз
Возле ночного Макдональдса
В голодном свете витрин.
И ты, дрожащая, в своем платьице до колен.
Ржавеющее судно на причале
Так неподвижно.
Старость. Нет любви.
Синее небо как декорация в театре теней...



КОЛЕСО ФОРТУНЫ

Поэтесса бежит на встречу к мэтру,
Волосы развиваются по ветру.
Мэтр лениво оценивает ее филейные части,
Практически не обнаруживая нетерпенья и страсти.
Любовник поэтессы ненавидит мэтра,
У него машина четыре с половиной метра,
Он ее три раза проигрывал в карты
И снова покупал для поддержания азарта.
Любовника поэтессы любит любовница мэра.
Ты сильно ошибаешься, думая, что она гетера.
Гетера — это у мэра жена,
Напоминает дьявола, выбросившегося из окна.
А любовница — это совсем другое дело,
Куда ни посмотришь — повсюду тело.
Волосы у нее фиолетовой масти,
Как раз такие нравятся власти.
Мэр приобрел ее на теннисном корте
За умение разбираться в спорте.
Любовницу мэра любит один некроман,
Перед сном он почитывает коран —
И все время удивляется, что в том коране
Ничего не сказано о некромане.
На рассвете он таскается в морг устало,
Надеется, что любовницы мэра уже не стало.
Некромана любит звезда балета.
Как уводит, так часами говорит ему это.
Но некроман тверд на своей стезе,
Он не отдается балетной ферзе.
Звезде балета мэтр посылает букеты роз,
У него от звезды по спине гуляет мороз.
Но опасается, что не осилит диву
И это в высшей степени несправедливо.
Вот он рядом со своим мерседесом застыл,
Кто-то к нему торопится, что было сил.
О, да это же поэтесса бежит на встречу к мэтру,
Волосы развеваются по ветру...



* * *

грустно кувыркается монах
полумесяцем сапожок раскосая русь
свисток из-под глины тысячелетий
девушка выплюнувшая горошину